Неточные совпадения
Север потемнел и покрылся тучами; из этих туч нечто неслось
на город: не то ливень, не то смерч.
Я завернулся в бурку и сел у забора
на камень, поглядывая вдаль; передо мной тянулось ночною бурею взволнованное море, и однообразный шум его, подобный ропоту засыпающегося
города, напомнил мне старые годы, перенес мои мысли
на север, в нашу холодную столицу.
Холера — это слово, так знакомое теперь в Европе, домашнее в России до того, что какой-то патриотический поэт называет холеру единственной верной союзницей Николая, — раздалось тогда в первый раз
на севере. Все трепетало страшной заразы, подвигавшейся по Волге к Москве. Преувеличенные слухи наполняли ужасом воображение. Болезнь шла капризно, останавливалась, перескакивала, казалось, обошла Москву, и вдруг грозная весть «Холера в Москве!» — разнеслась по
городу.
Княжеская усадьба; которую арендовал искомый еврей, отстояла от
города верстах в сорока
на север, по направлению к Бежецку.
Между тем много бедствий обрушилось
на нашу родину. Голод и мор опустошали
города и селения. Несколько раз хан вторгался в наши пределы, и в один из своих набегов он сжег все посады под Москвою и большую часть самого
города. Шведы нападали
на нас с
севера; Стефан Баторий, избранный сеймом после Жигимонта, возобновил литовскую войну и, несмотря
на мужество наших войск, одолел нас своим умением и отнял все наши западные владения.
Кругом болота, узкая песчаная полоса берега, и в море выдавалась огромная лагуна, заросшая камышом и кугой, обнесенная валами песку со стороны моря, как бы краями чаши, такими высокими валами, что волны не поднимались выше их, а весь берег вправо и влево был низким местом, ниже уровня моря, а дальше в непроходимых лесах,
на громадном пространстве
на север до реки Риона и далее до
города Поти, были огромные озера-болота, место зимовки перелетных птиц.
В недальнем расстоянии от Москвы стояли войска второго самозванца, прозванного Тушинским вором;
на севере — шведский генерал Понтиус де ла Гарди свирепствовал в Новгороде и Пскове; одним словом, исключая некоторые низовые
города, почти вся земля русская была во власти неприятелей, и одна Сергиевская лавра, осажденная войсками второго самозванца под начальством гетмана Сапеги и знаменитого налета пана Лисовского, упорно защищалась; малое число воинов, слуги монастырские и престарелые иноки отстояли святую обитель.
Трое ворот вели из
города: одни —
на полдень, другие —
на север, а третьи — прямо в орду, то есть в сторону степи.
Кроме
города,
на равнине, у опушки Черной Рамени приткнулось небольшое село Воеводино да две деревни: к
северу — Обносково, а к востоку — Балымеры, Бубновка тож; вот и всё вокруг Окурова.
Барак стоял далеко за
городом, среди длинной, зелёной равнины, с одной стороны ограниченной тёмной полосой леса, с другой — линией городских зданий;
на севере поле уходило вдаль и там, зелёное, сливалось с мутно-голубым горизонтом;
на юге его обрезывал крутой обрыв к реке, а по обрыву шёл тракт и стояли
на равном расстоянии друг от друга старые, ветвистые деревья.
В сыром тумане славного и страшного
города на севере была увита легендой потому, что первой любви удостоил ее уже
на склоне своих дней тот самый белолосинный генерал, портрет которого висел в кабинете рядом с Александром I.
И вдруг теперь по
городу Славнобубенску быстро пронеслась весть, что владыка покидает свою кафедру,
на которой честно служил столько лет, и что он переводится
на дальний
север, в другое епископство.
Вообще теперь при выезде из
городов он обнаруживал большую торопливость и беспокойство и ни за что не хотел остановиться; да к тому же я и сам скоро понял, что возвращение было бы теперь бесполезно, потому что я подал письмо перед самым отправлением почты, которая теперь мчит мое письмо
на север, — меж тем как я, злополучный, сам неуклонно тянусь
на юг, где, однако, меня найдет и постигнет какое-то роковое и неотразимое последствие посланной корреспонденции.
После долгих боев, после отступления
на север бельгийской армии, много уже позднее, был занят и Антверпен: последний большой город-крепость, где сосредоточилось войско, народ и правительство разоренной Бельгии.
Обо всем этом я уже рассказывал, и довольно подробно, во вступлении к моей книге"Вечный
город", почему и должен здесь пройти молчанием всю эту поездку из Ниццы по Корнише в Геную, оттуда
на пароходе в Ливорно, потом во Флоренцию, Рим (где просидел около трех недель) и в Неаполь, а потом обратно
на север Италии: Турин, Милан, Венецию, Триест и через Вену в Россию.
На другой день жажда мщения рано пробудила Мамона. Первою мыслью, первым делом его — разослать ловчих и сокольников по окрестным лесам. Богатая награда назначена тому, кто отыщет гнездо с орлиными птенцами. Не прошло недели, как один из его посланных привез ему желанную весть. Верстах в двадцати от
города к
северу, в заповедных лесах, по указанию ближних крестьян отыскано гнездо с двумя орлиными детьми, которые только что начали одеваться перьями.
— Помните, милые дети, — говорил он с несколько польским акцентом, — Королевство Польское тянется с запада от границ Пруссии и Австрии до Днепра в разрезе
города Смоленска, с
севера на юг от Балтийского моря до Карпатских гор и с юго-запада от границ немецкой Австрии до Киевской губернии включительно.